Идеальная невестка сбросила маску
— Моей свекрови стало плохо, она упала и ударилась головой... — Галина набрала "122"
Когда приехала скорая, Галина уже вытерла следы крови с пола и стола, прибрала разбросанные бумаги. Встретила медиков заплаканная, растрёпанная:
— Она зашла в кабинет поработать, а потом я услышала грохот...
Врачи делали все быстро:
— Срочно везем в стационар…
— Только спасите её, пожалуйста! — Галина заламывала руки. — Умоляю!
— Сделаем все возможное.
Семен примчался в больницу через час:
— Что случилось? Как она? — на нем лица не было.
— В коме, — Галина прижалась к мужу. — Врачи говорят, неизвестно, придет ли в себя.
— Господи, — он обнял жену. — Как это могло произойти?
— Я…я не знаю, — она всхлипнула. — Не знаю...
Нина Георгиевна пролежала в коме две недели. Все это время Галина не отходила от её постели — примерная невестка, заботливая сиделка.
А по ночам все звонила кому-то:
— Да, все по плану. Нет, не очнулась. Может, и не очнется...
Но свекровь очнулась
1 ЧАСТЬ РАССКАЗА
Только говорить не могла и поначалу никого не узнавала. Врачи разводили руками:
— Амнезия. Возможно временная, возможно — нет. Тут никаких прогнозов дать не можем.
— Хватит больничных запахов, я заберу её домой, дома и стены лечат!— вскоре решительно объявила Галина. — Буду сама за ней ухаживать.
Семен пытался было возражать:
— Может, нанять сиделку? Это тяжелый труд все-таки.
— Нет уж, — Галина покачала головой. — Это мой долг, ты же знаешь, как люблю твою маму. Да и к чему нам чужой человек в доме?
***
Семен поддался на уговоры и Галина начала свою игру. День за днем, неделя за неделей заботливая невестка выхаживала парализованную свекровь. Кормила с ложечки, меняла белье, давала лекарства, не отходила от нее ни на шаг. Вернулась ли к ней память, было непонятно.
А в некоторые минуты, когда они оставались наедине, наклонялась к самому ее уху:
— Что, мамочка? Не такая уж я и простая деревенская девочка, да? А ты думала, что молчаливую овечку подобрала?
Нина Георгиевна только моргала беспомощно, а Галина уже строила планы:
— Сёма, может, купим мне новую машину? И мне нужно обновить гардероб...
Семен не отказывал, гордился женой, которая так самоотверженно ухаживает за его матерью.
Время шло.
В местной тюрьме досиживал свой срок некий Михаил Коршунов, известный в определенных кругах как Миша Беспалый. Отец двоих детей от несовершеннолетней Галины Цветковой.
Нина Георгиевна лежала в своей роскошной спальне, глядя в потолок немигающим взглядом. Внешне она казалась полностью парализованной, но внутри... внутри её мозг работал ясно. Каждый день она понемногу восстанавливала память, собирая осколки воспоминаний. Только виду не подавала. За жизнь свою опасалась.
***
— Доброе утро, мамочка! — Галина впорхнула в комнату с подносом. — Как мы себя чувствуем?
"Мы", — мысленно скривилась свекровь. — "Ненавижу это её 'мы'".
— Сейчас покормим вас, умоем... — щебетала невестка, ловко орудуя ложкой.
Нина Георгиевна только моргала, но внутри всё кипело. Особенно когда Галина, думая, что свекровь не понимает, начинала говорить по телефону:
— Да, милый, скоро... Нет, Сёма ничего не подозревает... Конечно, я соскучилась...
"Миша", — догадывалась свекровь. — "Тот самый бандит".
Однажды утром, когда Галина делала ей очередной укол, Нина Георгиевна уловила новый странный запах от лекарства.
"Не то", — мелькнула тревожная мысль. — "Она что-то подмешивает".
Вечером в спальню зашел Семен:
— Как ты, мама? — он присел на край кровати. — Врачи говорят, улучшений нет...
"Потому что меня травят!" — кричала она мысленно, пытаясь поймать взгляд сына.
— Устала, наверное, — Галина погладила свекровь по руке. — Давай, дорогой, пусть отдохнет.
В её голосе звучала фальшивая забота. Нина Георгиевна попыталась сжать пальцы, но получилось только слабое подрагивание.
Этой же ночью она услышала тихий разговор за дверью:
— Дорогой, я очень хочу, чтобы мама поправилась, но как видишь, одной моей заботы мало, нужны профессиональные врачи, специальные процедуры, — шептала Галина. — Надо действовать быстрее, мы упускаем бесценное время.
— Но ты же сама говорила, что дома родные стены…
— Я ошибалась…
— А может, все-таки не стоит? — голос Семена звучал обеспокоенно. — Мама и так слабеет...
— Милый, — в тоне невестки появились медовые нотки, — ей будет лучше в частной клинике. Поверь мне. Там и уход профессиональный, и врачи...
— Но это так дорого...
— У нас же есть деньги. И твои акции можно продать...
"Вот оно! — Нина Георгиевна почувствовала, как по щеке покатилась слеза. — Готовят почву..."
На следующий день в доме появился новый человек. Нина Георгиевна услышала незнакомый хриплый голос из коридора:
— Где она?
— Тише, — зашипела Галина. — Семен дома.
— Плевать. Я столько лет ждал.
Дверь распахнулась. На пороге стоял широкоплечий мужчина с изуродованными шрамами руками, с татуировками по всему телу. Нина Георгиевна узнала его по фотографиям из досье — Миша Беспалый.
— Значит, так и лежит? — он подошел к кровати. — Удобно устроилась.
— Миша! — Галина дернула его за рукав. — Не сейчас!
— А когда? — он развернулся к ней. — Сколько можно ждать? Дети без матери растут!
"Дети, — сердце Нины Георгиевны забилось чаще. — Вот оно что..."
— Я все рассчитала, — зашептала Галина. — Еще пара месяцев и Семен продаст акции, переведет деньги...
— А потом?
— А потом несчастный случай. — Она пожала плечами. — Он любит быструю езду, а мать…. Что-нибудь придумаем потом.
Нина Георгиевна почувствовала, как немеют губы от ужаса. Они планируют убить Семена, а потом и ее!
В этот момент в комнату заглянул сын:
— Галя, ты... — он осекся, увидев незнакомца. — А это кто?
— Я... я медбрат из новой клиники, — Миша неуклюже поклонился. — Пришел осмотреть пациентку.
— Медбрат, а почему без халата…И мы еще не решили...
— Это просто консультация, — быстро вставила Галина. — Я договорилась.
Семен нахмурился, переводя взгляд с жены на странного "медбрата":
— Что-то не похож ты на медика.
— В каком смысле? — Миша шагнул вперед, сжимая кулаки.
— В прямом, — Семен достал телефон. — Сейчас позвоню уточню..
— Не надо! — Галина метнулась к мужу. — Милый, я все объясню!
В этот момент Нина Георгиевна собрала все силы и издала первый за месяцы звук — хриплый, едва слышный стон. Но его хватило.
— Мама? — Семен бросился к кровати. — Ты можешь говорить?
Она снова застонала, отчаянно моргая.
— Врача! — крикнул Семен. — Быстро позвони ее врачу!
— Не надо врача, — процедил Миша. — Хватит этого цирка.
Он выхватил из кармана пистолет.
— Миша, нет! — вскрикнула Галина.
— Заткнись! — рявкнул он. — Столько лет я ждал, пока ты ошивалась здесь, а наши дети росли без матери!
— Какие дети? — Семен побелел. — Галя, о чем он?
— Я все объясню... — она схватила мужа за руку.
— Сядь! — Миша направил пистолет на Семена. — Оба сядьте. Сейчас я все сам объясню.
Нина Георгиевна смотрела, как её сын и невестка медленно опускаются на диван. Миша расхаживал по комнате, размахивая пистолетом:
— Значит так, умник. Галка — моя женщина. У нас двое детей. А ты... ты просто кошелек с ножками.
— Галя? — Семен повернулся к жене. — Это правда?
Она закрыла лицо руками:
— Прости... Я не хотела, чтобы так вышло.
— Врешь! — Миша хохотнул. — Все ты хотела. Сама план придумала — окрутить богатенького сынка, потом...
— Замолчи! — взвизгнула Галина.
— А что? Правду страшно слушать? — он наклонился к ней. — Расскажи мужу, как планировала его …Красиво так — авария на горной дороге...
Семен дернулся как от удара:
— Что?
— Миша, пожалуйста... — Галина попыталась встать.
— Сидеть! — он ткнул в неё пистолетом. — Я еще не закончил.
В этот момент Нина Георгиевна почувствовала, как немота отступает. Из горла вырвался хриплый крик:
— По... мо... гите!
Крик свекрови застал всех врасплох. Миша дернулся, на секунду отвлекшись от Семена. Этого хватило, молодой мужчина рванулся вперед, выбивая пистолет.
Завязалась драка.
Галина метнулась к двери, но Нина Георгиевна успела схватить её за подол платья. Ткань затрещала.
— Пустите! — невестка забилась как пойманная птица.
— Нет... уж... — каждое слово давалось свекрови с трудом. — Стой... тут...
Грохнул выстрел. Обе женщины замерли. В дверях уже стояли охранники с оружием, видимо, услышали шум.
Миша лежал на полу, схватившись за простреленное плечо. Семен тяжело дышал, прислонившись к стене.
— Вызовите полицию, — хрипло приказал он охране.
— Сёма, — Галина рванулась к мужу. — Я все объясню!
— Не надо, — он отшатнулся. — Ничего не надо.
— Но я правда любила тебя! — она заплакала. — Просто...
— Просто решила убить? — он горько усмехнулся.
— Это Миша придумал! Я не хотела!
— Врет, — прохрипел раненый. — Её план был. Всё она спланировала...
***
Через час дом наполнился полицейскими. Снимали показания, фотографировали, допрашивали всех присутствующих.
Нина Георгиевна, наконец обретшая голос, рассказала всё — про тайные звонки, про угрозы, про странные лекарства. Врачи взяли образцы препаратов на анализ и потом были очень удивлены.
— Вы меня травили, — она в упор смотрела на невестку. — Поэтому я так долго не могла говорить, — обвиняла свекровь Галину.
Галина сидела бледная, кусая губы:
— Это неправда! Я заботилась о вас! Умывала, кормила с ложечки..
— А до этого ударила меня по голове, именно поэтому я оказалась прикованной к кровати!
— Вы сами упали!
— Хватит лгать, —слушая перепалку, устало сказал Семен. — Просто хватит вранья.
Он выглядел постаревшим на десять лет. Смотрел на жену с такой болью, что у Нины Георгиевны сжималось сердце.
— Где дети? — неожиданно спросил следователь Галину.
— Не скажу, — Галина вскинула подбородок. — Их вы не получите, без вас воспитают.
— Да у бабки они, — прохрипел Миша. — В соседней деревне. Я все адреса скажу...
— Предатель! — она бросилась на него с кулаками. — Зачем ты это делаешь?
Полицейские оттащили её, защелкнули наручники.
— Сёма, — Галина обернулась к мужу. — Прости меня. Я правда тебя полюбила, но обстоятельства…
— Ну- ну, — только и ответил Семен.
***
Через неделю Нина Георгиевна уже могла сидеть в кресле, без лекарств от невестки к ней возвращались силы.
— Мама, — Семен принес ей чай. — Тут такое дело... Детей Галины нашли.
Она напряглась:
— И что?
— Они... они правда её. ДНК-тест подтвердил, — он опустился на диван, обхватив голову руками. — Мальчик и девочка. Восемь и десять лет.
— Господи, — Нина Георгиевна поставила чашку. — А что с ними будет теперь? Родители - то сядут.
— В детдом хотят забрать, у бабки условия плохие, да и возраст...
Она долго молчала, глядя в окно. Потом вдруг тихо спросила:
— А ты... ты что думаешь?
— О чем? О детях? — он горько усмехнулся. — Они ни в чем не виноваты, что еще тут думать..
— Я могу их забрать, — вдруг сказала Нина Георгиевна.
— Как забрать? — Семен вскинул голову. — Ты с ума сошла? Она же хотела нас прикончить?
— Я оформлю опекунство. Дом большой, возможности есть...
— Но мама! Это же её дети! От того бандита!
— Они просто дети, ты же сама только что сказал, что дети ни в чем не виноваты, — она пожала плечами. — А я, как выяснилось, еще достаточно здорова.
— А ты не боишься, что они вырастут и захотят отомстить за свою мать?
— Боюсь, — честно сказала свекровь. — Знаешь, мне иногда кажется, что Бог специально послал мне все эти испытания в наказание. Наверное, я была дурным человеком. Уж по отношению к Галине – точно. Я хочу искупить свою вину.
***
Дети оказались удивительно похожими на мать. Особенно старшая, Настя — такие же огромные серые глаза, такая же тонкая фигурка. Только взгляд настороженный, недоверчивый.
— Вы правда хотите нас взять? — спросила она, крепко держа за руку младшего брата. — Насовсем?
— Да, — Нина Георгиевна присела перед ней. — Если вы согласитесь.
— А мама? — пискнул Ванечка. — Она придет?
Настя дернула его за руку:
— Тише ты! Нам же сказали, что мама плохая. Она в тюрьме.
— Она не плохая! — мальчик заплакал. — Она нас любит!
Нина Георгиевна обняла обоих детей:
— Вашу маму я вам, конечно, заменить не смогу, но я постараюсь стать вам хорошей бабушкой. И вторую вашу бабушку навещать будем, хорошо?
— Ты правда готова это сделать? — спросил Семен мать чуть позднее.— Это же такая ответственность.
— Готова…
***
На суде Галина держалась спокойно. Только побледнела, увидев в зале Нину Георгиевну.
— Зачем вы пришли? — спросила она во время перерыва, когда свекровь приблизилась к ней. — Позлорадствовать?
— Нет, — свекровь внимательно посмотрела на неё. — Рассказать про детей.
Галина дернулась как от удара:
— Что с ними?
— Они живут у меня.
— У вас? — она расхохоталась. — Вы с ума сошли? Зачем они вам?
— Затем, что они ни в чем не виноваты, — Нина Георгиевна подалась вперед. — И я не позволю им вырасти такими же, как ты.
— Какое право вы имеете...
— Полное. Опекунство уже оформлено.
Галина обмякла на скамье:
— А Семен? Он согласился?
— Не сразу. Но дети умеют растапливать сердца.
На лице Галины что-то дрогнуло:
— Они... они как там вообще?
— Скучают по матери, особенно Ванечка.
— А Настя? — Галина закусила губу.
— Обижена на тебя. Говорит, что ты их предала.
— Я не предавала! — она вскочила. — Я все делала ради них! Чтобы у них была нормальная жизнь!
— Убийством и обманом? — Нина Георгиевна покачала головой. — Странное представление о нормальной жизни.
— Вы не понимаете! — Галина заметалась по комнате. — Я выросла в нищете, в грязи! Мишка казался спасением, а оказался... — она осеклась.
— Бандитом и убийцей?
— Да! — она почти кричала. — А потом появился Семен. Такой... чистый. Правильный.
— И ты решила его использовать.
— Нет! То есть сначала да, но потом... — Галина опустилась на скамью. — Я правда его полюбила.
— Настолько, что хотела убить?
— Это Мишка придумал! — она схватилась за голову. — Он сказал — или так, или я детей больше не увижу...
— А меня-то за что? — тихо спросила Нина Георгиевна. — За что ты пыталась меня отравить?
Галина подняла глаза:
— Потому что вы слишком много знали и с самого начала чувствовали фальшь.
— И это повод для убийства?
— Я... я запаниковала, — она обхватила себя руками. — Когда вы нашли документы про детей, я поняла, что все рушится.
Подошел конвоир:
— Время.
— Подождите, — Галина повернулась к свекрови. — Можно... можно одну просьбу?
— Какую?
— Расскажите детям правду. Всю. Пусть знают, какой ужасной матерью я была. Чтобы никогда... никогда не повторили моих ошибок.
Нина Георгиевна медленно поднялась:
— Я расскажу им другую правду. О матери, которая любила их, но заблудилась в жизни. И о том, что ничего хорошего нельзя получить обманом и насилием.
На глазах Галины выступили слезы:
— Спасибо. И... простите меня. Если сможете.
Рядом мать ожидал Семен.
— Я все слышал, — сказал он, когда конвоир увел её. — Разговор про детей.
— И что думаешь? — Нина Георгиевна внимательно посмотрела на сына.
— Не знаю, — он потер переносицу. — Может, она правда любила... по-своему.
***
Суд вынес приговор — восемь лет колонии. Миша получил еще больше.
Выходя из зала суда, Нина Георгиевна чувствовала странное опустошение. Словно закончилась длинная, выматывающая пьеса, в которой все они были актерами.
— Едем домой? — спросил Семен. — Дети ждут.
— Да, — она улыбнулась. — Домой.
Прошло два года. В большом загородном доме снова пахло пирогами — Настя училась готовить под руководством новой бабушки. Ванечка гонял с Семеном на велосипедах по парку.
От Галины приходили письма — сначала детям, потом и свекрови. В них она ни о чем не просила. Просто рассказывала, как поняла свои ошибки и учится жить заново. С чистого листа.
