Не твой ребенок. Часть 7
Елена и ее десятилетняя дочка Наденька встречают нас возле ателье.
- Привет, - тихо говорит Лена, а затем осторожно целует меня в щеку, чтобы не оставить следов помады.
Прищуривается, рассматривая мое уставшее лицо. А мне просто отвернуться от нее хочется и в глаза не смотреть. Горький осадок на душе после завтрака с Макаром и расспросов Киры в машине остался. Удивительно, как дети все чувствуют и как переживают.
Кира сразу начинает болтать с Надей о лососях и их увлекательной анадромной жизни, и, кажется, отвлекается от наших с Макаром проблем. А я усилием воли заставляю себя держать лицо.
- У тебя что-то случилось? – подхватив меня под руку, мрачно интересуется Елена.
Я поджимаю губы, взвешивая свой ответ. Сказать ей про беременную любовницу моего мужа или лучше промолчать?
- Да спала плохо, - отзываюсь приглушенно. – У меня последнее время что-то давление шалит.
- Была у врача? – не скрывая тревоги, уточняет Лена.
- Записана на следующей неделе.
- Хорошо, - Лена растягивает губы в подобие улыбки и нетерпеливо потирает руки. – Ну что, сегодня у нас день женской терапии! Мне уже не терпеться примерить платье и заняться поиском аксессуаров.
- Мне тоже, - изображаю заинтересованность изо всех сил.
Хотя мне сейчас вовсе не до платьев. И уж тем более не до ярких бусиков да ажурных трусиков. Я в ловушке. Стараюсь сложить пазлы, но деталей не хватает, картинка выходит с дырами, с пробелами.
Где искать пути отступления, если Бронский полностью контролирует каждый мой шаг?
Первой на примерку платья идет Надя, а мы садимся на мягкие стулья и готовимся смотреть «показ мод».
У нее на вечере будет розовое пышное платье, как у принцессы. Моя Кирочка раньше тоже такие любила, а потом словно переросла. И нет больше пышных юбок, огромных бантов, блесток и сумочек в виде кошачьих мордашек.
Макар говорит, что у нашей девочки мой утонченный вкус на одежду. Прямые силуэты, подчеркивающие фигуру, яркие и дерзкие цвета, контрастные аксессуары – я такое люблю.
- Тебе очень идет этот цвет, - одобрительно кивает моя Кира, рассматривая появившуюся из примерочной Наденьку.
- Как сидит? Удобно? – Лена встает с места и просит дочь покружиться.
Отвожу взгляд к окну. На подоконнике лежит тонкий, едва различимый слой пыли.
Я могу сбежать от Бронского в старый дом моей матери, но там он слишком быстро меня найдет. И он будет в бешенстве, что я посмела так нагло поступить и оставить его.
В придачу ко всему Макар сразу закроет мне доступ к финансам. В горле что-то неприятно сжимается, и я словно физически ощущаю на своей шее властную ладонь моего мужа.
Раздраженно поправляю укладку дрожащими пальчиками.
Должна же быть и на Макара какая-то управа? Нельзя вот так просто говорить о том, что заделал молодой девице ребенка и всерьез требовать, чтобы я этого нагуленного отпрыска воспитывала! Это все границы морали переходит.
Хотя что Бронскому вообще о морали известно? Он по жизни, как носорог, прет вперед, сметая всех конкурентов на своем пути.
Если ему понадобится, он и меня сметет, и на двадцать семь лет брака не посмотрит.
- Мариш, ты что скажешь? Не кажется, что вот этот бант лишний? – спрашивает Лена.
- Если нужно, бант можем убрать, - разводит руками модельер-швея.
- Хорошее платье, - одобрительно киваю я. – И нет, бант не лишний. Наоборот, такая изюминка.
- А меня он прямо смущает, - недовольно вздыхает Лена.
- Хороший же бант, мам, - пикает Надя и губы надувает. – Вечно тебе что-то не нравится!
- И мне нравится, - улыбается Кира и с нетерпением посматривает на вешалки с платьями, ожидая своей очереди на примерку.
Моя дочка в этот раз выбрала черное спокойное платье с воланами на рукавах и блестящими стразиками на поясе. Сказала, что не хочет выделяться среди остальных выступающих на отчетном концерте, да и вообще она уже с подружками договорилась, что все придут в черном.
Опускаю взгляд на свои руки и перебираю пальцами, скрещенными в замок.
Не по себе мне. Не уютно как-то в этом ателье. И душно.
Я ведь прекрасно понимаю, что платья на пошив нам с Кирой оплачивает Макар. И от мысли, что я полностью от него завишу, как и наша дочь, мне сейчас до тошноты противно.
Я сама виновата, что так сложилась моя жизнь. Но разве я могла знать наперед, как все обернется?
Когда наступает моя очередь на примерку, я ощущаю легкую головную боль. И не удивительно, ведь я почти не спала ночью.
И мне предстоит еще много таких ночей, пока ситуация с беременной любовнице не решится. Хотя как она решится? Ребенок сам собой не рассосется. И Макар не отступится. Так и будет давить на меня, чтобы я заткнулась и приняла нового члена семьи, как родного.
Швея помогает мне застегнуть молнию, и я выхожу из примерочной.
- Вау! Мама! – Кира складывает руки ладонями друг к другу и подносит их к губам.
В глазах моей дочки восторженный блеск.
Платье до пола струиться по моим ногам шелковой синей тканью, напоминающей море во время шторма. И разрез на ноге очень изящный. Я переживала, что будет выглядеть вульгарно, но нет. Все идеально. И зона декольте с ажурным темным кружевом, и оголенные плечи.
Рассматриваю в зеркале свое отражение, и сердце замирает.
Два дня назад я считала себя молодой и ухоженной женщиной. А сейчас…
Сейчас меня разрывает от ядовитого, нездорового любопытства, как выглядит любовница моего мужа?
Наверняка она красотка.
Молодая аппетитная красотка.
На другую Макар бы даже не посмотрел.
И если я – увядающая эустома, то Нонночка – молодой бутон нежного пиона.
- Мариша, ты великолепна! – с восхищением произносит Лена. – Макар с ума сойдет от твоей красоты!
- Я так волнуюсь, - пикает Кира, перебирая свои пальцы.
- Это же не первый твой отчетный концерт, - мягко улыбаюсь я, глядя дочери в глаза. – Все пройдет хорошо.
- Только бы не ошибиться, - Кира глаза закрывает и поджимает губы. – О, боже, помоги!
Я поправляю подол платья и тяжело вздыхаю. Даже завидую сейчас своей дочери. Для нее главная проблема – это хорошо выступить на концерте и не облажаться.
Да, она долго готовилась и сильно переживает. А я…
Я даже поддержать ее не могу нормально, потому что сердце покрылось гнойными нарывами и голубой плесенью. И единственное, что меня сейчас по настоящему волнует – внебрачный ребенок моего мужа.
Мне жизненно необходимо найти способ уйти от Бронского забрав с собой Кирочку до того, как молодая гадюка разродится.
Я с ума сойду, если Макар принесет домой новорожденного младенца и с гордо поднятой головой передаст его мне.
Почему-то я уверена, что Нонночка беременна мальчиком. Иначе зачем Макару это все? У его брата уже есть наследники. Пацаны. Мужики! И как Бронский младший гордится наличием сыновей – словами не передать.
Елена молодец.
Позаботилась о продолжении рода и наплодила сыновей.
А я…
Обо мне и говорить нечего, потому что даже дочь вынашивала не я.
- Ладно, мам, - вздыхает Кира. – Ты иди в зал. Я пообщаюсь с девочками, постараюсь успокоиться.
Киваю.
Мне самой необходимо успокоиться. Поэтому я и торчу за кулисами вместе с Кирой, а не пошла сразу вместе с Макаром на места для зрителей.
Выступление проходит в лучшем театре нашего города. От красоты и стиля душа замирает. Красные бархатные дорожки, мраморные полы, люстры в венецианском стиле, золотые узорчатые вставки в стенах. Я обожаю театры, и мы с Макаром раньше часто ходили на спектакли и оперы.
Только теперь мне совсем не до радости. Рыбьей костью в горле стоит ситуация с изменами Макара.
Он меня разбил и уничтожил. Сломал. Согнул. А теперь требует, чтобы я улыбалась и порхала, как бабочка.
Смотрю в заполненный зрителями зал и выискиваю мужа. Но вместо него замечаю только Бронского младшего с женой Еленой и детьми.
Машу им рукой и направляюсь в их сторону, придерживая подол платья.
Натягиваю на лицо улыбку, даже скулы сводит…
Боже, какая фальш… как я еще держусь…
- Марина, ну ты просто всех затмила своей красотой! – Елена складывает руки ладошками друг к другу.
- Не всех, - тихо шепчет Михаил на ухо Елене. – Для меня в этом зале нет женщины краше, чем ты!
Бронский младший целует в щеку Елену, а я отвожу взгляд.
- А где Макар? – тихо интересуюсь я.
- У него возникли рабочие вопросы, которые нужно срочно решить, - сухо бросает Михаил. – Ты присаживайся с нами, Марин.
- Макара не будет? – с дрожью в голосе лепечу я.
Меня обволакивает черным туманом отчаяния. Мужу известно, как Кира относится к отчетным концертам и насколько сильно переживает и волнуется.
И когда моя девочка выйдет на сцену, в темном концертном зале она в первую очередь будет искать папочку.
- Он постарается вернуться к выступлению Киры, - обещает мне Елена. – Ты же сама понимаешь, работа…
Я все понимаю, но это уже самое настоящее свинство со стороны Макара.
Он обязан был отложить все свои дела ради Киры!
Я, получается, заткнулась и не порчу дочери выступление. Живу с разорванной в клочья душой и не поднимаю тему внебрачного ребенка, а Бронский вот так просто может плюнуть на все и сорваться, когда ему вздумается.
Ему можно все.
Мне нельзя даже пикнуть.
Сомневаюсь, что он поехал в офис.
- Я ему позвоню, - осторожно произношу я и уже собираюсь уйти в сторонку, чтобы никому не мешать.
- Марина, - тормозит меня властный голос Михаила.
Оборачиваюсь. Взгляд Бронского младшего впивается в меня, пригвождая к полу. Ощущаю тяжесть в коленях.
А глаза Михаила блестят раздражением и презрением.
- Не нужно ему звонить, - грубым тоном чеканит Бронский младший. – Макар придет, как только сможет.
Горячая волна прокатывается по всему телу, а в горле дерет. И Елена на меня смотрит виновато, нервно облизывает накрашенные яркой помадой губки и присаживается на красное бархатное кресло.
- Садись, Марин. Выступления скоро начнутся, - тихонько произносит Елена, похлопывая ладонью по соседнему от себя креслу.
Игла тревоги впивается в рассудок и парализует.
Мой муж точно не на работу поехал.
Он сейчас с ней.
С Нонночкой.
Макар променял выступление нашей дочери на свою брюхатую суку.
Чувствую, как слезы скапливаются на глазах. Затаив дыхание, я стою и не могу даже пошевелиться. Я не заплачу! Конечно, я не позволю себе этой слабости, хотя вишу на тонком волоске от истерики.
Бессовестная сволочь Макар!
И, самое мерзкое, Михаилу и Елене обо всем известно, они еще и прикрывают Макара. Теперь у меня даже нет сомнений в этом.
- А я все же позвоню ему, - заявляю я и разворачиваюсь.
Вылетаю из концертного зала, как бешеная фурия. Останавливаюсь возле лестницы, осматриваюсь по сторонам, а затем прижимаюсь лопатками к мраморной стене. Холод под кожу проникает, обволакивает. Кожа покрывается болезненными мурашками.
Закусываю губу, пальцы прошибает током. И внутри все дрожит от гнева.
Набираю номер мужа и затаиваю дыхание. Длинные механические гудки мне душу выкручивают и крутым кипятком ошпаривают.
- Ало! – дерзкий голос Макара из динамика заставляет меня вздрогнуть.
Интуитивно сжимаю телефон пальцами, чтобы не уронить.
- Макар, где тебя черти носят? – выплевываю я сквозь плотно сомкнутые зубы.
- Мариш, я скоро буду. Не беспокойся. Там мой брат с женой, найди их и будь с ними.
- Макар, у нашей дочери выступление! Ты знаешь, как для нее это важно! – шиплю я, как злая змея.
Меня просто трясет. Я не могу держаться.
Муж привез нас с Кирой сюда за час до выступления, но за кулисы с нами не пошел. Я и представить не могла, что он сорвется из театра и умотает к своей девке.
- У меня сейчас важные дела, Марина, - жестко заявляет Бронский.
- Что может быть важнее, чем наша дочь, Макар?
Он молчит пару секунд, и кажется, что в этой тишине я проваливаюсь в ледяную прорубь и тону. Захлебываюсь и медленно иду ко дну.
- Мой сын, - на выдохе произносит Бронский.
Хорошо, что я прислонилась спиной к стене. Так бы грохнулась на пол, потому что ноги подкашиваются, а телефон чуть ли не выскальзывает из дрожащих пальцев.
Продолжение следует…
Благодаря этой партнерской публикации канал развивается и продолжает радовать вас интересными рассказами. Просим отнестись с пониманием.
Если вы тоже хотите нас поддержать, можете оформить Премиум-подписку.
Содержание:
