Шакро Молодой поставил точку в споре с Бадри: московский “трон” освобождён
В преступной иерархии России произошло событие, которого ожидали давно. На недавнем сборе в Москве, в присутствии ряда влиятельных воров, Шакро Молодой сделал резкое и окончательное движение: он выразил недоверие к Бадри и де-факто исключил его из числа приближённых.
С момента, как Бадри был поставлен временно исполнять обязанности, отношение к нему внутри воровского круга оставалось неоднозначным. По мнению знающих, изначально эта фигура не устраивала Шакро, который рассчитывал видеть на месте своего заместителя представителя другой, более лояльной ему группы. Однако компромисс с влиятельными силами привёл к временному согласию.
Настоящий разлад между ними, как говорят, начался ещё в период заключения, когда Захару было отказано в условно-досрочном освобождении. Есть мнение, что Бадри, не желая отдавать столичный контроль, мог использовать имеющиеся у него связи, чтобы воспрепятствовать возвращению Шакро на прежние позиции.
После выхода Шакро из колонии напряжённость усилилась. Бадри продолжал находиться рядом, но воспринимался многими как человек без реальной поддержки. Более того, стало известно, что на одной из встреч между ними произошёл конфликт — результатом которого стало эмоциональное состояние Бадри, покидавшего разговор едва сдерживая слёзы.
Одним из наиболее резонансных факторов стали всё более настойчивые разговоры о связях Бадри с силовыми структурами. Если ранее это обсуждалось за закрытыми дверями, то сегодня в криминальной среде это стало предметом откровенного обсуждения. Всё чаще его называют «проектом ФСБ», а за спиной закрепилось заочное прозвище — «прапорщик ФСБ». Воры считают, что за дерзостью и напором Бадри стоит не воровской вес, а внешнее прикрытие. Многие терпят его поведение и вмешательства исключительно из опасений — никто не хочет нажить себе проблем с ведомством, с которым, как уверены в кругу, он плотно сотрудничает.
Согласно имеющейся информации, Бадри ещё в Красноярске якобы дал негласное обещание представителям спецслужб: выстроить систему управления преступной средой через лояльных ему воров. Под его влиянием была собрана группа, сформировавшая так называемое «Красноярское братство» — люди, прошедшие через определённую обработку, и, как утверждается, находящиеся под его контролем благодаря компрометирующим материалам и старым обязательствам.
Когда Бадри находился в местах лишения свободы, он во всё горло кричал, что держит голодовки в знак протеста, но позже всплыли фотографии, на которых сотрудники учреждений ФСИН таскали ему продукты и подкармливали — что вызвало у многих усмешку и окончательно подорвало доверие к его «принципиальности».
Но и это не исчерпывает весь массив претензий. У Бадри с начала 2000-х годов оставались нерешённые вопросы, касающиеся его статуса. Прогоны, подтверждающие его принадлежность к воровской среде, писались другими — и это вызывало постоянные сомнения. Ему припоминают историю с деньгами, принадлежавшими покойному вору, которые он якобы присвоил. Эти средства, как говорят, не принадлежали самому покойному, а были частью долей других авторитетных фигур — Ролана Шляпы и Дуяки.
Обвинения в «крысятничестве» с тех пор звучат регулярно. В частности, представитель мингрельского круга Мзарелуа, начиная с 2002 года, на каждой встрече поднимает этот вопрос. И именно в том году, как известно, Бадри уже был лишён короны — по инициативе Гелы Кардава и всё того же Дуяки.
Финальной точкой стал недавний сбор, на который Бадри собрал воров, включая таких известных деятелей как Вагиф, Торчик, Кимо, Толик, Котик, Артур, Сурик и Ираклий. Формально встреча касалась рассмотрения ситуации вокруг Мамуки Чкадуа, который отбывает длительный срок и, по словам Бадри, допустил недопустимые действия, не соответствующие воровскому статусу.
Однако Шакро неожиданно выступил с жёсткой критикой самого Бадри, заявив, что в подобных обвинениях он видит не принципиальную позицию, а личные счёты. Он напомнил, что ранее предоставил Бадри шанс сохранить лицо и встроиться в систему, но тот, по мнению главного вора, не справился. Шакро также указал на то, что Бадри до сих пор не уладил отношения с рядом авторитетов, не признающих его воровской статус.
Таким образом, обсуждение Чкадуа быстро сменилось разбором самого Бадри. Консенсус участников оказался не на его стороне. Москва, символически, была освобождена от его влияния — а круг Шакро вновь замкнулся без сомнительных фигур.
