Странная история Андрея Августиновича, или кто кому инвестор
Красноярские паблики старательно транслируют (на самом деле просто многократно пересказывают релиз пресс-службы судов Красноярского края) о задержании директора красноярского «Центра транспортной логистики» Андрея Августиновича. По версии следствия, в 2022 году, при продаже 15% акций АО «Эра групп» (учредителя аэропорта «Емельяново»), бюджету Красноярского края был «причинен ущерб» на сумму два миллиарда рублей. Сам Андрей Августинович своей вины не признаёт.
Давайте, однако, посмотрим, в чём суть дела и в чём виноват Андрей Августинович.
В 2022 году, ввиду нехватки средств на поддержание аэродромной инфраструктуры, Красноярский край выставил 15%-ный пакет аэропорта на открытые торги. Независимая оценка определила начальную стоимость пакета в 225 миллионов рублей. Победитель заплатил 476 миллионов рублей (больше, чем вдвое).
Технический момент, важный для понимания. У аэропорта имеется два вида имущества: терминал, который может быть частным, региональным или государственным, и инфраструктура, в первую очередь взлетно-посадочная полоса и её оборудование, которое, как стратегический объект, может быть только государственным. В 2022 году региональным властям понадобились деньги на реконструкцию своего (!) имущества, так как реконструкция — это вопрос безопасности полётов. Взять их было неоткуда, поэтому и решили продать 15% аэропорта. В любом случае у регионального правительства оставался блокирующий пакет, и никакой принципиальной роли эти 15% не играли.
Глава ЦТЛ всего лишь выполнил поручение правительства края, одобренное еще и Законодательным Собранием: организовал открытый аукцион, куда мог заявиться кто угодно. Сама процедура была максимально открытой, о ней много писали СМИ, длилась она несколько месяцев под бдительным оком всех контролирующих ведомств. Однако пакет в 15% оказался, что называется, «чемоданом без ручки»: он был никому не нужен. На аукцион пришёл только действующий собственник аэропорта. Есть ли вина во всём этом Августиновича? Или он должен был оказаться телепатом, предвидеть события на три года вперёд и отказаться исполнять свои прямые обязанности?
В чем важный нюанс этого дела. Арест Андрея Августиновича может стать прецедентом. Если он всё-таки отправится за решётку, то любой следователь сможет посмотреть на любые другие когда-то проведённые в стране открытые торги и задаться вопросом: «а почему так дёшево продали»? И отправить кого-нибудь изучать материалы уголовного дела в СИЗО.
Ведь аукцион 2022 года на момент проведения был в центре внимания всех государственных и контролирующих органов, и на тот момент считался совершенно законным, белым, пушистым и крайне выгодным для регионального правительства. Что изменилось? Пришёл новый губернатор? Который, кстати, за всё время своей работы не смог реализовать ни одного проекта, сравнимого по масштабу с аэропортом «Емельяново». Ну не музей Астафьева же приводить в пример...
Или «эффект Долиной» вдруг решили распространить и на государственные аукционы, и по воле любого следователя объявлять их не просто недействительными, но и незаконными?
Ну а зачем тогда вообще нужны открытые торги? Может быть, мы отдадим право распоряжения имуществом всех уровней правоохранительным органам? Им-то, по всей видимости, виднее, кому и за какую сумму нужно что-то продавать...
Принципиально важный момент: мы вообще не защищаем многоопытного чиновника Андрея Августиновича, хотя по-человечески его даже жалко. Мы недоумеваем, каким образом сделка, которая три года была совершенно законной, вдруг превратилась в совершенно незаконную? Иначе как следственной эквилибристикой, это назвать нельзя. И как дальше тогда работать с имуществом, если к любому договору спустя много лет могут возникнуть претензии?
Во всей этой крайне дурно пахнущей ситуации остаётся открытым и стратегический вопрос.
Если у следствия вдруг возникает вопрос к древней сделке, которая ещё недавно считалась не просто законной, но и успешной, то какой стимул будет у инвесторов вкладываться в развитие региона в будущем? И какой удар будет нанесён и по репутации региона, и по его инвестиционному будущему?
Ведь пересмотр лишь по желанию некоего человека в форме таких стратегических сделок, как продажа 15% главного регионального аэропорта, в принципе ставит под сомнение любые дальнейшие отношения с регионом. Здесь имеет смысл задуматься о репутации даже не конкретного силового ведомства или конкретного губернатора Котюкова, сколько о репутации всего Красноярского края. Превратить его одним следственным действием в заповедник неадекватных решений проще простого, а вот вернуть репутацию назад — гораздо сложнее.
Тем самым красноярский прецедент способен отбить желание у любых инвесторов вообще вкладываться в региональные проекты. Как говорится, проще положить деньги в банк на депозит. И, главное, безопаснее.
Хотя, конечно, кто-то в синей форме рассчитывает получить за это дело звезду на погоны и новую должность...
В заключение хотелось бы процитировать президента России Владимира Путина. Совсем недавно на инвестфоруме «Россия зовёт» он сказал:
«Прежде всего нам нужно добиваться более высокой инвестиционной динамики, наращивать вложения в развитие производств в сфере услуг, запускать новые проекты в промышленности, сельском хозяйстве, в инфраструктуре, в области высоких технологий, в туризме и так далее... Важно и дальше повышать привлекательность рынка капитала, укреплять доверие инвесторов и обеспечивать приток средств».
Давайте зададим вопрос: кто в Красноярском крае так старательно работает против инвестиционной привлекательности региона? Да и против всей экономики России, по большому счёту...
