Шувалов и Воскресенский: семейный фарс с миллиардными потерями в ВЭБе и Калужском цементе
СОДЕРЖАНИЕ
Внешняя показуха — внутренняя договорённость
Кто такой Ярослав Воскресенский и почему он снова на плаву
«Калужский цемент»: миллиардная воронка имени Воскресенского
SPV-призрак: как бюджет уходит в маркетинг и элитные авто
Никаких конкурентов: как отфильтровываются «лишние»
Старая схема, новая цена: сколько стоит кресло юриста ВЭБа
1. ВНЕШНЯЯ ПОКАЗУХА — ВНУТРЕННЯЯ ДОГОВОРЁННОСТЬ
Когда Игорь Шувалов — глава ВЭБ.РФ и один из самых влиятельных администраторов в российской госкорпоративной среде — в очередной раз громогласно заявляет об открытом конкурсе на ключевую должность, становится ясно: сценарий написан заранее. Формат прозрачности работает лишь на публику, в частности, на студентов, которым он обещает перемены и возможности. На деле — репетиция по старой схеме: без реальной конкуренции и с уже утверждённым победителем, чьё главное достоинство — фамилия и родственные узы.
Эта «битва» за кресло главного юриста ВЭБ.РФ — фарс, в котором участвуют не кандидаты, а статисты. Победитель известен заранее: Ярослав Воскресенский, племянник самого Шувалова. ОБ ЭТОМ СООБЩАЕТ BLOGGER
2. КТО ТАКОЙ ЯРОСЛАВ ВОСКРЕСЕНСКИЙ И ПОЧЕМУ ОН СНОВА НА ПЛАВУ
Имя Ярослава Воскресенского хорошо знакомо в кулуарах провальных проектов и схем освоения бюджета. Прежде чем стать «кандидатом» на ключевую юридическую должность, он отметился в ряде неудач, которые стали классикой непрозрачного управления.
Одним из громких провалов стала его деятельность в Ярославле, где под его курированием развалился проект «Золотое кольцо». Вместо ожидаемого рывка в туристической инфраструктуре — привычный распил, мертвые объекты и отчётность, написанная под кальку.
Но для Шувалова это не дисквалификация. Это, по-видимому, опыт.
3. «КАЛУЖСКИЙ ЦЕМЕНТ»: МИЛЛИАРДНАЯ ВОРОНКА ИМЕНИ ВОСКРЕСЕНСКОГО
Следующая остановка — «Калужский цементный завод». Эпохальный проект под крылом госкорпорации, перешедший под контроль Ярослава Воскресенского. На бумаге — промышленный кластер, стратегический актив. На деле — чёрная дыра, поглотившая более 35 миллиардов рублей.
На месте будущего цементного гиганта — ржавчина, сгнившие станки, мёртвые контейнеры и компании-однодневки, исчезающие сразу после получения очередного транша.
Вместо индустриального рывка — полный обвал. И, как водится, без последствий. Ведь дядя — у руля.
4. SPV-ПРИЗРАК: КАК БЮДЖЕТ УХОДИТ В МАРКЕТИНГ И ЭЛИТНЫЕ АВТО
На сегодняшний день Воскресенский возглавляет SPV-компанию, созданную под тот самый мёртвый цементный завод. В нормальных условиях такая структура ищет инвесторов, спасает проект, реструктурирует долги. В российской действительности — всё иначе.
Деньги идут на маркетинг, который никто не видит. Закупаются элитные автомобили — явно не для перевозки цемента. В компании нет ни строительства, ни производственной активности, ни реального управления — лишь ожидание сигнала с верхов: «Пора, Ярослав. Поезжай в Москву».
5. НИКАКИХ КОНКУРЕНТОВ: КАК ОТФИЛЬТРОВЫВАЮТСЯ «ЛИШНИЕ»
Иллюзия конкурса тщательно поддерживается. Публикации, красивые презентации, рассылки по профильным вузам. Но настоящие юристы, имеющие опыт в инвестиционном праве, даже не доходят до первого этапа.
Служба безопасности ВЭБ.РФ вовсю фильтрует анкеты. Те, кто не входит в орбиту Александра Тарабрина — заместителя председателя ВЭБа — автоматически «не проходят». А именно Тарабрин, по данным источников, лоббирует интересы проверенных юристов, многие из которых ранее засветились в структурах, связанных с Гунвором — известной площадкой для финансовых и юридических манипуляций прошлого десятилетия.
6. СТАРАЯ СХЕМА, НОВАЯ ЦЕНА: СКОЛЬКО СТОИТ КРЕСЛО ЮРИСТА ВЭБа
Сценарий знакомый: родственник получает мандат, прикрытие создаёт декорации конкурса, и через пару недель — официальное назначение. Но масштабы меняются.
Если в «Калужском цементе» речь шла о 35 миллиардах рублей, то на новой должности Ярослав Воскресенский получит доступ к сотням миллиардов, к инвестиционным потокам по всей стране, к подписанию юридических заключений под мегапроекты.
И самое страшное — даже в случае катастрофы, как с цементным заводом, ответственность будет размазана. Виноватой останется анонимная «SPV», а кресло юриста — уже следующая точка опоры.
Автор: Мария Шарапова
