Соблазнительница. Нарушительница
Продолжение. Начало здесь.
Стало неприятно: вроде, ничего предосудительного не совершила, отсутствовала с разрешения высокого начальства, и всё же… Вспыхнула радугой эмоций – сначала недоумение, затем возмущение, даже злость, но следом… увы, следом градом посыпались безмолвные горькие упрёки - к самой себе.
Эх... в любой непонятной ситуации, независимо от того, кто прав, а кто нет, у ответственных людей, кого с детства в ежовых рукавицах держала семья и школа, следом за первым негодованием всегда начинается изводящее душу самоедство.
Вроде, нет никого рядом, и никто не выговаривает за случившееся, но... голос совести звучит всё громче, разрастаясь до оглушительного громкоголосья всевозможных оттенков, большинство из которых - уничижительные, обидные, низводящие до самого дна.
Как часто воспитанные люди принимают за голос совести въевшиеся в подкорку голоса учителей, родителей, работодателей... всех, кому удобно иметь дело с податливым, мягким материалом, не способным самостоятельно обретать ту форму, что изначально задумана Кем-то свыше.
А может, на то и рассчитано? Что, если противная сторона целилась именно туда, в это слабое место: если и не сработает прямая угроза, то нескончаемое самоедство довершит начатое?
Преодолев буруны гнева («Да блииин! Не успела начать работать и уже какая-то хрень прилетела! Арррр!»), Мира сникла - сдулась, как шарик, из которого вышел весь воздух, и принялась корить себя почём зря:
Долго гадать не пришлось: прямо ей навстречу из-за угла вырулил Николай Александрович собственной персоной.
Скворцов вышагивал неспешно в своей своеобразной манере, словно сбрасывая невидимую воду с кончика чёрных туфель, нелепо размахивая руками и чуть наклонив вперёд лысеющую макушку. Завидев Миру с пакетом и конвертами в руках, начальник отдела кадров приостановился, поджидая. Приветствовал Иевлеву недовольно сверкнувшими глазами, при этом странно курлыкнул, прочищая горло:
- Экхрл… Добрый день, Мирослава Михайловна.
- Здравствуйте, Николай Александрович. – Сердце ёкнуло и налилось тяжестью. Сразу стало понятно, откуда ветер дует. Помимо воли, Мира покраснела – хотя не сделала ничего дурного. Но… внезапное чувство вины опрокинуло все доводы разума и заставило девушку переминаться с ноги на ногу, как провинившуюся школьницу перед разгневанным учителем.
- Я вижу, вы уже просмотрели распечатку… - Скрипуче продолжал Скворцов, взяв на себя роль обвинителя. - И что вы на это скажете? Очень надеюсь, у вас есть объяснение отсутствию на работе в рабочее время?
- Конечно. Я отсутствовала с разрешения Алексея Владимировича. Ламброс может подтвердить.
- Ваше отсутствие связано с выполнением рабочих обязанностей?
- Ну…не совсем. – Мира, внутренне проклиная самоё себя, совсем растерялась, и добавила, чувствуя, как холодеют пальцы: - Мне надо было завершить дела на прежнем рабочем месте. И забрать вещи.
- Угу. Понятно. Тогда, полагаю, мне следует вам кое-что объяснить, славная Слава.
Мысль об организационной иерархии и о том, какую несравненно более высокопоставленную должность занимает Ламброс А.В. по сравнению со Скворцовым Н.А., внезапно придала сил и крепости голосу Миры, когда она заговорила:
- Николай Александрович, я отсутствовала в офисе с разрешения своего непосредственного руководителя. Думаю, все срочные вопросы вам лучше направить моему начальнику. Я должна приступить к выполнению своих должностных обязанностей через пять минут. Мне не хотелось бы опаздывать: Алексей Владимирович будет недоволен.
Продолговатое лицо Скворцова, казалось, ещё больше вытянулось от такого неожиданного отпора и от металлических ноток в голосе новенькой.
А ведь прикидывалась этакой неженкой – чуть тронь и согнётся пополам…
Начальник отдела кадров, до этого бодающий Мирославу залысиной, вдруг отпрянул, даже сделал шаг назад. Кустистые брови взметнулись вверх, в бесцветных глазах мелькнуло изумление, смешанное с возмущением:
- Вы должны понимать, что нарушение трудовой дисциплины может повлечь за собой выговор. Лишение премии. И даже увольнение. Только письменное разрешение руководителя даёт сотрудникам право отлучаться из офиса в рабочее время. А обед в ГК Банке, к вашему сведению, начинается с тринадцати часов, и никак не раньше.
- Хорошо. Я вас поняла. Обязательно приму к сведению. И обсужу этот вопрос с Алексеем Владимировичем.
- Мне тоже придётся обсудить с ним ваше рабочее расписание.
Продолжение здесь.
Предыдущая глава.
Навигация по каналу.
